«Мастер и Маргарита» — роман Михаила Афанасьевича Булгакова, работа над которым началась в конце 1920-х годов и продолжалась вплоть до смерти писателя. Роман относится к незавершённым произведениям; редактирование и сведение воедино черновых записей осуществляла после смерти мужа вдова писателя — Елена Сергеевна. Первая версия романа, имевшая названия «Копыто инженера», «Чёрный маг» и другие, была уничтожена Булгаковым в 1930 году. Как и в любом значительном произведении, в романе «Мастер и Маргарита» много смыслов. Это, конечно, роман о реальности Бога и Дьявола. Это роман о любви, о правде, об искуплении. Цитаты Воланда из «Мастера и Маргариты» вы найдете у нас.
Я люблю сидеть низко – с низкого не так опасно падать.
Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!
Чтобы делало твое добро, если бы не существовало зла?
Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится.
Люди, как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…
Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
Вздор! Лет через триста это пройдет.
Вино какой страны Вы предпочитаете в это время дня?
Каждому воздастся по его вере.
Интереснее всего в этом вранье то, что оно — вранье от первого до последнего слова.
Зачем же гнаться по следам того, что уже окончено?
…никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!
Праздничную полночь иногда приятно и задержать.
Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!
Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, — отозвался Воланд, — но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются.
…тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи.
то-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих. Правда, возможны исключения. Среди лиц, садившихся со мною за пиршественный стол, попадались иногда удивительные подлецы!
Факт — самая упрямая в мире вещь.
Я о милосердии говорю… Иногда совершенно неожиданно и коварно оно проникает в самые узенькие щелки.
Человек без сюрприза внутри, в своём ящике, неинтересен.
— …но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
— Сам человек и управляет.
— Как же, как же, — отозвался Воланд, — я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свел с ума, доказывая мне, что меня нету!
Всё будет правильно, на этом построен мир.
Странно ведут себя красавицы.
Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится.
А не надо никаких точек зрения, просто он существовал, и больше ничего.
Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил… его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, чем он предполагал. Но сегодня такая ночь, когда сводятся счеты. Рыцарь свой счет оплатил и закрыл!
Раз, два… Меркурий во втором доме… луна ушла…
Я, откровенно говоря, не люблю последних новостей по радио. Сообщают о них всегда какие-то девушки, невнятно произносящие названия мест. Кроме того, каждая третья из них косноязычна, как будто таких нарочно подбирают.
Цитаты Воланд
Один, один, я всегда один…
Садись немедленно и прекрати эту словесную пачкотню.
Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится.
Но, – продолжал иноземец, не смущаясь изумлением Берлиоза и обращаясь к поэту, – отправить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже с лишком сто лет пребывает в местах значительно более отдаленных, чем Соловки, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя, уверяю вас!
− Помилуйте, − снисходительно усмехнувшись, отозвался профессор, − уж кто-кто, а вы-то должны знать, что ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда, и если мы начнем ссылаться на евангелия как на исторический источник… − он еще раз усмехнулся, и Берлиоз осекся, потому что буквально то же самое он говорил Бездомному, идя с тем по Бронной к Патриаршим прудам.
— …но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
— Сам человек и управляет.
Я, откровенно говоря, не люблю последних новостей по радио. Сообщают о них всегда какие-то девушки, невнятно произносящие названия мест. Кроме того, каждая третья из них косноязычна, как будто таких нарочно подбирают.
Раз, два… Меркурий во втором доме… луна ушла…
— Опять началась какая-то чушь — заметил Воланд.
— Слушаю и продолжаю — ответил кот.
Да, прав Коровьев! Как причудливо тасуется колода! Кровь!
— А вы что же… закусить?
— Благодарствуйте, я не закусываю никогда, — ответил незнакомец и налил по второй.
— Ну, конечно, это не сумма, — снисходительно сказал Воланд своему гостю, — хотя, впрочем, и она, собственно, вам не нужна. Вы когда умрете?
Тут уж буфетчик возмутился.
— Это никому неизвестно и никого не касается, — ответил он.
Что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих. Правда, возможны исключения. Среди лиц, садившихся со мною за пиршественный стол, попадались иногда удивительные подлецы!
Я о милосердии говорю… Иногда совершенно неожиданно и коварно оно пролезает в самые узенькие щелки.
Как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?
А не надо никаких точек зрения, просто он существовал, и больше ничего.
…тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно в деревянном ящике, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в печи.
В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат.
Рукописи не горят.
Странно ведут себя красавицы.
Зачем же гнаться по следам того, что уже давно окончено?
Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится.
Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, – отозвался Воланд, – но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются.
Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.
— Ну, здесь уж есть преувеличение. Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно. Само собой разумеется, что, если на Бронной мне свалится на голову кирпич…
— Кирпич ни с того ни с сего, — внушительно перебил неизвестный, — никому и никогда на голову не свалится. В частности же, уверяю вас, вам он ни в коем случае не угрожает. Вы умрете другой смертью.
Вторая свежесть — вот что вздор! Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!
Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!
— А дьявола тоже нет? <…>
— Нету никакого дьявола! <…>
— Ну, уж это положительно интересно <…> что же это у вас, чего не хватишься, ничего нет!
Факт — самая упрямая в мире вещь.
Интереснее всего в этом вранье то, что оно — вранье от первого до последнего слова.
Вино какой страны предпочитаете в это время дня?
— И на кой черт тебе нужен галстук, если на тебе нет штанов?
— Штаны коту не полагаются.
…что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени?
— Знаю, — ответил мастер, — моим соседом в сумасшедшем доме был этот мальчик, Иван Бездомный. Он рассказал мне о вас.
— Как же, как же, — отозвался Воланд, — я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свел с ума, доказывая мне, что меня нету!
Праздничную полночь иногда приятно и задержать.
Цитата из книги «Мастер и Маргарита»
– Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.
Поделился: autoreg863970103
Пожаловаться
Читать фрагмент
О книге
Материал из Викицитатника
Воланд — персонаж романа «Мастер и Маргарита», дьявол.
Цитаты[править]
- Я пью ваше здоровье, господа!
- … И это факт. А факт — самая упрямая в мире вещь.
- Всё будет правильно, на этом построен мир.
- Рукописи не горят!
- Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чём фокус!
- Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится.
- Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…
- Имейте ввиду, что Иисус существовал.
- Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это значит, что она тухлая!
- Интереснее всего в этом вранье то, что оно — враньё от первого до последнего слова.
- Что это за критик Латунский?
- А зачем же было самой-то трудиться?
- Может быть, что-нибудь хотите сказать на прощанье?
- Мы вас испытывали, никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!
- Садитесь, гордая женщина! Итак, Марго, чего вы хотите за то, что сегодня вы были у меня хозяйкой? Чего желаете за то, что провели этот бал нагой? Во что цените ваше колено? Каковы убытки от моих гостей, которых вы сейчас наименовали висельниками? Говорите! И теперь уж говорите без стеснения: ибо предложил я.
- Ну, что же, смелее!
- Будите свою фантазию, пришпоривайте её! Уж одно присутствие при сцене убийства этого отпетого негодяя-барона стоит того, чтобы человека наградили, в особенности если этот человек — женщина. Ну-с?
- Потребовать, потребовать, моя донна, потребовать одной вещи!
- Ввиду того, что возможность получения вами взятки от этой дуры Фриды совершенно, конечно, исключена — ведь это было бы несовместимо с вашим королевским достоинством, — я уж не знаю, что и делать.
- Остается, пожалуй, одно — обзавестись тряпками и заткнуть ими все щели моей спальни!
- Я о милосердии говорю. Иногда совершенно неожиданно и коварно оно проникает в самые узенькие щёлки. Вот я и говорю о тряпках.
- Вы, судя по всему, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?
- Итак, это не в счёт, я ведь ничего не делал. Что вы хотите для себя?
- Каждое ведомство должно заниматься своими делами. Не спорю, наши возможности довольно велики, они гораздо больше, чем полагают некоторые, не очень зоркие люди…
- Молчи, чёрт тебя возьми!
- Итак, я этого делать не буду, а вы сделайте сами.
- Да делайте же, вот мучение.
- Теперь все оставьте меня одного с ними.
- Так, стало быть, в Арбатский подвал? А кто же будет писать? А мечтания, вдохновение?
- А ваш рома́н, Пила́т?
- Но ведь надо же что-нибудь описывать?
- Если вы исчерпали этого прокуратора, ну, начните изображать хотя бы этого Алоизия.
- А чем вы будете жить? Ведь придется нищенствовать.
- Итак, человек, сочинивший историю Понтия Пилата, уходит в подвал, в намерении расположиться там у лампы и нищенствовать?
- То, что вы ему нашептали, я знаю, но это не самое соблазнительное. А вам скажу, что ваш роман ещё принесет вам сюрпризы.
- Нет, нет, это не грустно, ничего страшного уже не будет. Ну-с, Маргарита Николаевна, всё сделано. Имеете ли вы ко мне какую-нибудь претензию?
- Так возьмите же это от меня на память.
- Вы хотите со мной поспорить?
- Праздничную полночь приятно немного и задержать.
- Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
- Что бы делало твое добро, если бы не существовало зла?
- Мы говорим с тобой на разных языках… но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются.
- Что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих.
- Как же, как же, я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свел с ума, доказывая мне, что меня нету!
- Опять началась какая-то чушь.
- Так стало-быть, так-таки и нету?